ΠΑΤΕΡΙΚΗ ΘΕΟΛΟΓΙΑ: ПРАВОСЛАВНОЕ ХРИСТИАНСТВО

Архимандрит Софроний (Сахаров)

Архимандрит Софроний (Сергей Семенович Сахаров) родился в Москве в верующей, состоятельной и просвещенной семье. Няня его, Екатерина, была человеком глубокой и сильной молитвы. Она подолгу молилась в церкви, а маленький Сергей сидел иногда у ее ног. В такой обстановке и у него возникала естественная потребность молиться. В первые годы жизни Сергей был очень слаб и много болел, но постепенно, под влиянием прогулок с няней и молитв здоровье его стало поправляться.

архимандрит Софроний (Сахаров)

Ierotheos, Metropolitan of Nafpaktos
Митрополит Навпакта и Святого Власия

Очень часто в разговорах с людьми, которые интересуются богословскими вопросами, мне приходится опровергать мнение, что Православие имеет отношение к метафизике. Безусловно, некоторые заблуждения по этому вопросу не могли не появиться, поскольку иногда Православие отождествляют с Западным Христианством. Под влиянием этого стереотипа многие утверждают, что Православное богословие имеет отношение к метафизике. Однако истина в том, что Православие в подлинном своем выражении, как оно раскрывается великими Отцами Церкви, не является и не может быть метафизикой. Более того – оно против метафизики.

Метафизика и Православное Богословие

Православие как соблазн

Предисловие

Эта книга содержит текст стенограммы традиции, по аудитории, православного святоотеческого учения о покойный профессор Джон С. Романидис протопресвитер в качестве учебного katenoithi, возмещаются и вручил ему Университета Аристотеля в Салониках в период обучения полугодии 1983 года.

Это сдвигает текст этих традиций с необходимыми поправками редакционного где echreiazeto. Стоимость поставок в связи с работами отца Иоанна в том, что, поскольку они были устные и apifthynonto студентов, более простым и понятным с точки зрения языка и выражения, но суть и содержание значения ypoleipontai из сочинений то же самое.

Дамаск афонского монаха

ПРЕП. МАКСИМ ИСПОВЕДНИК О БЕСКОНЕЧНОСТИ ЧЕЛОВЕКА

Maximus Confessor; Actes du Symposium sur Maxime le Confeseur, Fribourg, 2-5 september 1980; édités par Felix Heinzer et Christoph Scönborn, Éditions Universitaires, Fribourg Suisse, 1982.

Translated from English by Maxim Vl. Chernyshev.

От переводчика.

Сейчас, кажется, нет такого аспекта богословия Православной Церкви, который не был бы отражен в трудах Преп. Максима Исповедника. Его фигура, как мистика и созерцателя неизреченных таинств Воплощенного Логоса, богослова и исповедника высоко возвышается в истории христианства. Я верю, что по молитвам Преп. Максима, как и всех Св. Отцов – тайнозрителей Несотворенного Божественного Света, которые уже здесь на земле сподобились стать насельниками сияющего неба, и стало возможным изучение его сложного богословия, являющегося вернейшим руководством и путеводителем для всех «обладающих [духовным] зрением, (для которых) весь умопостигаемый мир представляется таинственно отпечатленным во всем чувственном мире посредством символических образов. А весь чувственный мир при духовном умозрении представляется содержащимся во всем умопостигаемом мире, познаваясь [там] благодаря своим логосам»I. И еще в богословии Преп. Максима Исповедника все, постигающие тáинственное богословие, находят источник к постижению Премудрости, в Которой пребывает истинное знание о том первоучреждающем логосе каждой вещи, и всего творения, и таинственного бытия Пресвятой Троицы, где уже и прекращается всякое человеческое знание, а пребывает только всеблаженное ведение в созерцании. «И насколько это возможно для человека здесь на земле, он соединяется в тáинственном богословии с Молчанием незримой и неведомой велеречивости Божества, делаясь таким, каким поистине должен быть тот, кто удостоился пребывания с Богом и запечатлен Его всесветлыми лучами»II.